17 сентября генерал Багратион был потребован к фельдмаршалу, которого застал в полной парадной форме и во всех орденах. Он шибко
ходил по палатке и против своего обыкновения не приветил своего любимого сослуживца не только словом, но даже и взглядом. Казалось, он не видел его и был сильно чем-то встревожен. Лицо его было важно, величественно.
Неточные совпадения
В этот день мы
прошли мало и рано стали биваком. На первом биваке места в
палатке мы заняли случайно, кто куда попал. Я, Дерсу и маньчжур Чи Ши-у разместились
по одну сторону огня, а стрелки —
по другую. Этот порядок соблюдался уже всю дорогу.
Пока мы
ходили по теплому источнику, стрелки успели снять
палатку и связать спальные мешки.
Стрелки стали ставить
палатки, а я с Дерсу пошел на охоту в надежде, не удастся ли где-нибудь подстрелить сохатого. Недалеко от бивака я увидел трех рябчиков. Они
ходили по снегу и мало обращали на меня внимания. Я хотел было стрелять, но Дерсу остановил меня.
Когда он
проходил сзади
палаток своей роты,
по офицерской линии, то чей-то сдавленный, но гневный крик привлек его внимание.
И так он рассердился, что ни на что не похож был, и не разделся, и в кровать не лег, а все в шинели
по палатке всю ночь
проходил и черный кофе пил.
Но гостей надо было принять, и день их приезда настал: день этот был погожий и светлый; дом княгини сиял,
по обыкновению, полной чашей, и в нем ни на волос не было заметно движение сверх обыкновенного; только к столу было что нужно прибавлено, да Патрикей,
сходив утром в каменную
палатку, достал оттуда две большие серебряные передачи, круглое золоченое блюдо с чернью под желе, поднос с кариденами (queridons) да пятнадцать мест конфектного сервиза.
Через несколько дней мы пришли в Александрию, где собралось очень много войск. Еще
сходя с высокой горы, мы видели огромное пространство, пестревшее белыми
палатками, черными фигурами людей, длинными коновязями и блестевшими кое-где рядами медных пушек и зеленых лафетов и ящиков.
По улице города
ходили целые толпы офицеров и солдат.
— Надо так делать, чтобы не слыхали, — отвечал Илья. — Ты осиповский, тебе придется сторожить.
Ходи одаль от
палатки, и на задах
ходи, и
по улице. Ты тамошний, и кто тебя увидит, не заподозрит — свой, значит, человек. А ежель что заметишь, ясак подавай, а какой будет у нас ясак, уговоримся.
Вторая ночь тоже
прошла спокойно. Тигр
ходил вокруг логовища и около мертвой собаки. Он чуял опасность и не хотел рисковать своей жизнью, но я решил стоять здесь хоть неделю и ждать, когда голод сделает его менее терпеливым и менее осторожным. Однако тигр оказался умнее, чем я думал. Весь день мы просидели в
палатке. Каждый использовал случайную дневку по-своему: стрелки починяли одежду, налаживали собачью упряжь, исправляли нарты. К вечеру я оделся и вышел из
палатки.
А жили солдаты в
палатках. Они сильно мерзли
по ночам,
ходили с угрюмыми, застуженными лицами. У кого были деньги, те отправлялись в Маймакай и покупали себе китайские ватные одеяла. Но спрос на одеяла был громадный, и цена их доходила до восьми рублей.
Долго, задумавшись,
ходил Борис Петрович взад и вперед
по палатке.
Не ожидая ничего, они шли между сидящим кружками народом, разговаривая с женщинами, детьми, как вдруг народ весь ринулся к
палаткам, когда
прошел слух, что артельщики не
по закону раздают гостинцы.